Все о религии и вере - "сергей бехтеев молитва" с подробным описанием и фотографиями.
Стихи Сергея Бехтеева
Сергей Бехтеев (1879—1954 гг)
Род Сергея Сергеевича Бехтеева имеет длинную и славную историю, восходящую к XV в. Среди его предков — учитель будущего Императора Павла 1. Прадед поэта был в дружбе со святителем Тихоном Задонским, дед и отец его по окончании Петербургского Морского корпуса служили во флоте.
Все старшие сыновья в роду при рождении получали имя Сергей в честь небесного покровителя семьи — Сергия Радонежского. Сергей был старшим сыном в семье. В детстве был исцелен от тяжелого недуга святым праведным Иоанном Кронштадским. Три старших сестры его — Екатерина, Наталья и Зинаида — были фрейлинами Императриц Марии Федоровны и Александры Федоровны. Стихи Сергей Бехтеев начал писать в Царскосельском лицее, и в 1903 году вышел первый сборник.
В этом же году он поступил служить в элитный Кавалергардский полк. После тяжелого увечья, полученного на ученьях, вынужден уйти в отставку (из-за неправильно сросшихся костей одна нога стала короче другой). Несмотря на увечье, в 1914 году добровольцем пошел на фронт, в составе Кавалергардского полка воевал, получил ранение в голову и в грудь.
Попал в Царскосельский лазарет, где сестрами милосердия служили Императрица Александра Федоровна и ее дочери — Великие Княжны Ольга Николаевна и Татьяна Николаевна. Переворот 1917 года вызвал огромное потрясение, и Сергей Бехтеев после 14-летнего поэтического молчания вновь берется за перо. По всей России из уст в уста передавались его стихи. Самым известным из них стала «Молитва» («Пошли нам, Господи, терпенье. »), отправленная через графиню Гендрикову Царской Семье в Тобольск. В 1920 году Бехтеев покинул Россию и поселился в Югославии. В 1929 году Бехтеев переезжает во Францию, где до последних дней служит ктитором Храма во имя Державной иконы Божией Матери в Ницце. Умер 4 мая 1954 г. Там же похоронен на русском православном кладбище Кокад.
Была Державная Россия;
Была великая страна
С народом, мощным, как стихия,
Непобедимым, как волна.
Но под напором черни дикой,
Пред ложным призраком «свобод»
Не стало родины великой,
Распался скованный народ.
В клочки разорвана порфира,
Растоптан царственный венец,
И смотрят все державы мира
О, Русь, на жалкий твой конец!
Когда-то властная Царица,
Гроза и страх своих врагов –
Теперь ты жалкая блудница,
Раба, прислужница рабов!
В убогом рубище, нагая,
Моля о хлебе пред толпой,
Стоишь ты, наша Мать родная,
В углу с протянутой рукой.
И в дни народной деспотии
В бродяге, нищенке простой
Никто не узнает России
И не считается с тобой.
Да будут прокляты потомством
Сыны, дерзнувшие предать
С таким преступным вероломством
Свою беспомощную Мать!
Орел, апрель 1917 года.
Боже, Царя сохрани
В ссылке, в изгнаньи, вдали,
Боже, продли Его дни,
Дай Ему силы сносить
Холод и голод тюрьмы;
Дай Ему власть победить
Да не утратит Он Сам
Веру в мятежный народ;
Да воссияет Он нам
В мраке невзгод.
Боже, спаси, сохрани
Мать и невинных Детей!
Дай Им счастливые дни
В царстве цепей!
Пусть пред иконой Твоей
Тихой вечерней порой
В блеске лампадных огней
Вкусят страдальцы покой.
Белый, великий наш Царь,
Сирый народ не оставь;
Снова Россией, как встарь,
Гнусность измены прости
Темной, преступной стране;
Буйную Русь возврати
К милой, родной старине.
Крестное знамя творя,
Молит истерзанный край:
«Боже, отдай нам Царя,
Кисловодск, 1917 год.
Стихотворения «Боже, Царя сохрани» и «Верноподданным» были напечатаны осенью 1917 года полковником П. С. Толстым и
раздавались населению г. Одессы. Позднее оба эти стихотворения были доставлены Его Императорскому Величеству в г. Тобольск.
Не унывай, не падай духом;
Господь рассеет царство тьмы,
И вновь прилежным, чутким слухом
Наш русский гимн услышим мы.
И снова наш Отец Державный
На прародительский Свой трон
Взойдет, как встарь, Самодержавный,
Сынов сзывая на поклон.
И в жалком рубище, нагая,
К стопам великого Царя
Падет в слезах страна родная,
Стыдом раскаянья горя!
И скажет Царь, в уста лобзая
«Я все простил тебе, родная,
И Сам пришел тебе помочь.
Не плачь, забудь былые ковы;
С тобой я буду до конца
Нести твой крест, твои оковы
И скорбь тернового венца!«
Елец, октябрь 1917 года.
(После прочтения книги Петра Жильяра)
«Кровь Его на нас и на детях наших!»
(Еванг. от Матфея, гл.27, ст.25).
Был темен, мрачен бор сосновый;
Трещал костер; огонь пылал,
И в мраке свет его багровый
Злодеев лица озарял.
В зловещем сумраке тумана
От мира спящего вдали
Рабы насилья и обмана
Тела истерзанные жгли.
Вперялись в тьму злодеев очи:
В немом предчувствии беды,
Спешил убийца в мраке ночи
Стереть кровавые следы.
Не дрогнула рука злодея,
Не возмутился он душой,
И пали в славу иудея
Отец и Отрок дорогой.
Во всей Руси благословенной
Не отыскалось никого,
Чтоб удержать удар презренный
В тот миг, направленный в Него.
И умер Он, как был, великий,
Державно кроткий, всеблагой,
Перед глазами банды дикой,
Кипевшей местью и враждой.
Пучина гнусных злодеяний
Была бессильна осквернить
Минуты Царственных страданий
И слез, которых не забыть.
Они с молитвами своими,
С великой правдой на челе,
Они ушли от нас святыми,
Как жили с нами на земле.
Пройдут века, ночные тени
Разгонит светлая заря,
И мы склонимся на колени
К ногам Державного Царя.
Забудет Русь свои печали,
Кровавых распрей времена,
Но сохранят веков скрижали
Святых Страдальцев Имена.
На месте том, где люди злые
Сжигали Тех, Кто святы нам,
Поднимет главы золотые
Победоносный Божий Храм.
И, Русь с небес благословляя,
Восстанет Образ неземной
С Его замученной Семьей.
Новый Футог. Апрель 1921 года.
В дни нашей скорби безнадежной,
В дни общей слабости людской
Твой Образ девственный и нежный
Влечет нас прелестью былой;
Влечет лучистыми глазами
С их неподдельной добротой;
Влечет небесными чертами,
Влечет нездешней красотой.
И забываются ошибки,
И скорбь, терзающая нас,
При виде царственной улыбки
Твоих невинных детских глаз.
И сердцу кажутся ничтожны
Все наши праздные мечты,
И страх, корыстный и тревожный,
И голос мелкой нищеты.
И в эти сладкие мгновенья
Пред одновленною душой
Встает, как светлое виденье,
Твой Образ чистый и святой.
Новый Футог, 1922 год.
Страна стихийного размаха,
Страна злодейства и добра,
Страна наследий Мономаха,
Страна Тушинского вора.
Страна возможностей великих,
Страна таинственных чудес,
Страна бесов и оргий диких,
Страна святынь, страна Небес.
Сербия, 1924 год.
Страдалец русского Престола,
Державный Вождь родной страны,
Тебя подстерегла крамола
На склоне мировой войны.
И «верноподданные» слуги,
Столь одаренные Тобой,
Врагам оказывать услуги
Спешили все наперебой.
И каждый лжец тебя злословил,
Виня в создании невзгод,
И скорбный Крест Тебе готовил
Твой обезумевший народ.
Но Ты, не веря грозной были,
Победой грезил впереди,
Пока Тебе не изменили
Твои преступные вожди.
Тогда с покорностью великой,
На горе любящих сердец,
Склонясь пред волей черни дикой,
Ты снял монарший Свой венец.
И молча, с кротостью смиренной,
Ты Крест на плечи возложил
И дивный подвиг дерзновенный
В глазах народов совершил.
Голгофа Царского страданья
была Тобою пройдена,
И злоба буйного восстанья
Твоим Крестом побеждена.
(Посвящается Их Императорским Высочествам Великим Княжнам Ольге Николаевне и Татьяне Николаевне)
Пошли нам, Господи, терпенье
В годину буйных, мрачных дней
Сносить народное гоненье
И пытки наших палачей.
Дай крепость нам, о Боже правый,
Злодейства ближнего прощать
И крест тяжелый и кровавый
С Твоею кротостью встречать.
И в дня мятежного волненья,
Когда ограбят нас враги,
Терпеть позор и униженья,
Христос, Спаситель, помоги!
Владыка мира, Бог вселенной!
Благослови молитвой нас
И дай покой душе смиренной
В невыносимый, смертный час.
И у преддверия могилы
Вдохни в уста Твоих рабов
Молиться кротко за врагов!
Елец, октябрь, 1917 года.
(Обрашение к членам съезда Белого Совдепа в Париже (16-23 ноября 1922 года)
Блажен муж, иже не иде
на совет нечестивых. (Псалтирь, Псалом 1)
Там, далеко, завеянный снегами,
Кровавым сном спит бедный, милый край,
Распятый на кресте исконными врагами,
Раздетый донага руками красных стай.
Там рабским гнет, рыдания и стоны,
Развратных уст кощунства и хула,
Бессильные мольбы, бесцельные поклоны
И море русских слез, и море бед и зла.
Там горе без конца и мука без предела,
Утрата ясных дум, потеря юных сил,
Невиданный позор поруганного тела
И цепи новые бесчисленных могил.
А здесь, вдали от родственной Голгофы,
Забыв в пылу недавний свой раздор,
Собрались «вице», «оберы» и «хофы»,
Чтоб снова создавать мятежный заговор.
И снова их сердца исполнены интриги,
И снова на устах предательство и ложь.
И вписывает жизнь в главу последней книги
Измену гнусную зазнавшихся вельмож.
Там стон и вопль, рыдания и слезы;
А здесь, в кругу сановных богачей,
Постыдный торг, попреки и угрозы,
И злая оргия разнузданных речей.
Здесь подлый шип преступного поклепа,
Злорадство сплетен, сердца пустота,
Сужденье наглое презренного холопа,
Змеиных уст слепая клевета.
Опомнись, знать! ударил час последний!
Единый Бог — судья земных Царей.
Оставьте сор и мелочь дрязг передней
Под позументами затасканных ливрей.
Не вы ль всегда все блага получали,
Купаясь в роскоши бесчисленных даров,
В шитье и золоте не вы ли щеголяли,
Украшенные блеском орденов?
Когда ж настал конец прекрасной были
И час пришел, чтоб показаться вам,
Не вы ли первые Монарху изменили
И шпагу отдали мятущимся рабам?
И вот теперь, забыв в своей гордыне
ВСе то, что вам случилось испытать,
Пытаетесь опять вы нагло на чужбине
Венцом Царей бессовестно играть.
Опомнись, знать! вернувшись из изгнанья,
Ответ ты дашь, как изверг, как злодей,
За лишний день народного страданья,
За каждый стон умученных людей.
За то, что в день, когда к тебе с Престола
Донессся клич Блюстителя Его,
Ты не пошла за ним в безумьи произвола
И руку подняла преступно на Него.
За то, что нагло взяв себе опеку трона,
Чтоб волю навязать корыстную свою,
Ты колебала мощь Российского Закона,
Вселяя злой раздор в Державную Семью.
За то, что обратясь в бунтующую свиту,
За чуждым рубежом предательство творя,
Не встала, как один, ты грозно на защиту
Многострадального, далекого Царя!
Жид и его кагал — это все равно
что заговор против России.
Ф. М. Достоевский
Сбылось предсказанье Мессии,
И «тьма» пересилила «свет»!
Явился Антихрист в России,
Кровавый тиран Бафомет.
Крамолой все царство объято,
Нет буйствам и распрям конца;
Брат поднял десницу на брата,
Сын поднял свой меч на отца.
И режутся русские люди,
И бьются два стана врагов;
От слез надрываются груди
У сирот-малюток и вдов.
Но дьявол не спит и не дремлет:
Он полон коварства и зол;
На церкви он руку подъемлет,
И рушится Божий престол.
Справляют свой праздник злодеи,
Сжигая культуру в огне,
И новый удар иудеи
Готовят Христовой стране.
Народ обратился в лагуну,
Он прет из далекой глуши.
Китаец спасает коммуну,
Пируют в Кремле латыши.
Трепещут от стонов застенки.
За пыткою пытка спешит,
И выкрик неистовый «К стенке!»-
Из дьявольской пасти звучит.
Довольный успехом побед:
Свершилось вселенское чудо,
И царства христьянского — нет!
Грмит сатана батогами
И в пляске над грудой гробов
Кровавой звездой и рогами
Своих награждает рабов.
И воинствго с «красной звездою»,
Приняв роковую печать,
К кресту пригвождает с хулою
Белый Крым, 6 сентября 1920 года.
В муках изведав народное горе,
Жалкой, разбитой душой
Ищем мы робко, с надеждой во взоре
Мира в юдоли земной.
Глядя в прошедшее наше сурово,
Каясь, как прадеды встарь,
Шепчем мы жадно заветное слово,
Слово желанное — «Царь!»
В нем все стремления и чаянье наше
Лучших, забытых времен,
Тех, что не будет и не было краше
В прошлом счастливых племен.
Царь — это Солнце блистательной славы;
Царь это гордость страны,
Грозная сила могучей державы,
Страшный врагам без войны.
Царь — это вера и правда святая;
Звон златоглавых церквей,
Русь богомольная, Русь вековая
Дедов.. отцов. сыновей.
Царь — это вдовьи отертые слезы,
Труд безмятежный в глуши;
Царь — это лучшие, светлые грезы
Любящей русской души!
(Икона Державной Божией Матери)
Перед Твоей Державною иконой
Стою я, трепетом молитвенным объят,
И Лик Твой царственный, увенчанный короной,
Влечет к Себе мой умиленный взгляд.
В годину смут и трусости бесславной,
Измены, лжи, неверия и зла
Ты нам явила Образ Твой Державный,
Ты к нам пришла и кротко прорекла:
«Сама взяла Я скипетр и державу,
Сама Я их вручу опять Царю,
Дам царству русскому величие и славу,
Всех окормлю, утешу, примирю. »
Покайся ж Русь, злосчастная блудница,
Омой в слезах свой оскверненный стыд,
Твоя Заступница Небесная Царица
Тебя и грешную жалеет и хранит.
Ницца, Пасха 1934 года.
(Памяти о. Иоанна Кронштадского)
Молитвенник русской земли,
Хоть ты от нас ныне вдали,
Но молим мы слезно тебя:
Спаси нас, отцовски любя.
Скорбящих в изгнаньи людей
Надеждой и верой согрей,
Покой им душевный верни
В жестокие, лютые дни.
Горячею силой молитв
Спаси от чудовищных битв
И скрой от безбожных врагов
В кровавое время Голгоф.
Славься, славься, Православный,
Богом данный Государь!
Наш Родной, Самодержавный,
Прирожденный Русский Царь!
Царствуй нам на утешенье
После бури смутных дней
И любовью всепрощенья
На закате воли злобной
Отжени вражду сердец
И борьбе междоусобной
Положи благой конец.
Навсегда рассей крамолу,
Слезы плачущих отри
И к монаршему престолу
Слуг надежных собери.
Правь, Хозяин наш Державный,
Русью-Матушкой, как встарь.
Славься, Царь Самодержавный,
Православный Русский Царь.
Кто видел в жизни только раз
Сиянье кротких Царских глаз,
Тому их век не позабыть
И тех очей не разлюбить.
Кому их встретить довелось,
В том сердце верою зажглось,
Того в дни бедствий не смутят
Ни зло людей, ни смертный яд.
Всегда и всюду перед ним
Блестят величием своим
Глаза, которым равны нет
В греховном мире слез и бед.
В годины кровавые смут и невзгод,
Я верю в Россию!- я верю в народ!
Я верю в грядущее радостных дней
Величья и славы отчизны моей!
Я верю, что годы страданий пройдут,
Что люди свое окаянство поймут,
И буйную злобу и ненависть вновь
Заменит взаимная наша любовь.
Я верю, что в блеске воскресных лучей
Заблещут кресты златоглавых церквей
И звон колокольный, как Божьи уста,
Вновь будет сзывать нас в обитель Христа.
Я верю — из крови, из слез и огня
Мы встанем, былое безумье кляня,
И Русью Святой будет править, как встарь,
Помазанник Божий — исконный наш Царь.
Ницца, 10 октября 1937 года.
(памяти преподобного Сергия Радонежского)
Подвижник дивный и святитель,
Крепчайшей веры глубина,
Твоя священная обитель
Бесовской силой сметена.
Потрясены ее твердыни
Безбожной, дьявольской рукой,
Осквернены ее святыни
Безумьем ярости людской.
Окончен подвиг дней служенья
Твоих духовных сыновей,
Замолкли жаркие моленья,
Замолк и звон твоих церквей.
Но пусть ликует дух гордыни,
Пусть Русью правит зверский гнет –
Твой образ дивный и поныне
В народной памяти живет.
И день придет — исчезнут хамы
С лица отчизны дорогой,
И вновь из праха встанут храмы
Твоей обители святой.
И к ним заглохшими тропами,
Ища спасенье и приют,
Страдальцы с горем и скорбями
Рекой народной потекут.
(Памяти преподобного Серафима Саровского)
Старец Божий, старец кроткий,
В лаптях, с палкою простой,
На руке иссохшей четки,
Взор, горящий добротой.
Сколько дивного смиренья
В страстотерпческих чертах,
Дивный дар богомоленья
Лег улыбкой на устах.
Тяжким подвигом согбенный,
Он идет, гонец небес,
Полный благостных чудес.
Благодатной силой веет
На молящих от него,
Гордый разум цепенеет
Перед святостью его.
Великаго Государя нашего.
Выход со Святыми Дарами
Он был сама любовь, добро и всепрощенье,
Державный Вождь мятущейся страны,
Хранил в себе Он кротость и смиренье
И правду мудрую священной старины.
Ревнитель доблестный твердынь Самодержавья,
Сергей бехтеев молитва
Сергей Сергеевич Бехтеев (7.4.1879, Елец — 4.05.1954, Ницца) – поэт, монархист, участник Белого движения, белоэмингрант. Окончил Императорский Александровский лицей. В 1903 издал первый сборник стихов (с посвящением императрице Марии Федоровне). Служил в Кавалергардском полку. С 1914 — на фронте. Февральскую революцию застал на отдыхе на Кавказе. С 1918 — в Добровольческой армии. В ноябре 1920 г. покинул Крым с войсками Врангеля. В эмиграции в 1920-29 гг. в Сербии, с конца 1929 — в Ницце. В эмиграции издал несколько сборников стихов и автобиографический роман в стихах "Два письма" (1925).
Конец русской былины (1917)
Русь горит. (1917)
Боже, Царя сохрани (1917)
Царским Орлам (1917)
Двуглавый Орел (1922)
К рыцарям без страха и упрека (1922)
Старый солдат (1943)
Наше Царство (1946)
В годину буйных, мрачных дней
Сносить народное гоненье
И пытки наших палачей.
Злодейство ближнего прощать
И крест тяжелый и кровавый
С Твоею кротостью встречать.
Когда ограбят нас враги,
Терпеть позор и униженья
Христос, Спаситель, помоги!
Благослови молитвой нас
И дай покой душе смиренной
В невыносимый смертный час.
Вдохни в уста Твоих рабов
Молиться крепко за врагов!
То не вьюга горько плачет:
То народ себя хоронит,
Горе пляшет, горе скачет.
В даль несутся панихиды
Бесконечных русских стонов,
Полных скорби и обиды.
Пал Орел мечты славянской!
Пали наша честь и слава –
Вера Церкви Христианской.
Блещет месяц на Софии;
Но в Стамбуле дверь собора
Вновь закрыта для России.
В поле сечи – смолкли тризны;
И. опять мы ждем варягов
Для измученной отчизны.
Гибнут храмы и дворцы,
Книги, мебель, изваянья,
Утварь, живопись, ларцы.
Плод тяжелого труда,
Недостаток и избыток,
Праздник крови и огня;
Он, смеясь, на пламя дует,
Волны красные гоня.
Пляшут пляску языки.
К небу с свистом поднимаясь,
Гневны, грозны и дики.
Гибнут перлы красоты.
Так сбываются превратно
Нет спасенья, ужасен недуг,
Злую радость в душе затая,
Смотрят недруги злобно вокруг.
Распаялся алмазный венец;
От страданий угасла краса;
С плеч свалился державный багрец.
И в беспамятстве бредя войной,
Умирает она без любви,
Без приюта, без ласки родной.
И погаснет улыбка очей.
Для последнего, вечного сна,
Без желаний, без слез, без речей.
Нет спасенья, смертелен недуг.
Злую радость в душе затая,
Смотрят недруги злобно вокруг.
В ссылке, в изгнаньи, вдали,
Боже, продли Его дни,
Холод и голод тюрьмы;
Дай Ему власть победить
Веру в мятежный народ;
Да воссияет Он сам
В мраке невзгод.
Мать и невинных детей!
Дай им счастливые дни
В царстве цепей!
Тихой, вечерней порой
В блеске лампадных огней
Вкусят страдальцы покой.
Сирый народ не оставь;
Снова Россией, как встарь,
Темной, преступной стране;
Буйную Русь возврати
К милой, родной старине.
Молит истерзанный край:
“Боже, отдай нам Царя,
Славных, великих боев!
К вам в гробовые покои
Доступа нет для врагов.
В сечах кровавой войны,
Долгу священной присяги
Все вы остались верны.
Не торговали в бою,
Вы продавать не дерзали
Холод, и голод, и зной,
Родине честно служили
Вы небывалой войной.
Тесно смыкаясь в кольцо;
С вас не срывали погоны,
Вам не плевали в лицо.
Вам не грозили бичи,
Тела не рвали штыками
Лавры победные ныне
Вам суждены, храбрецы!
С вами вовек не умрут.
Ваши дела боевые
Новых бойцов соберут.
Смоется плесень обид,
Снова заблещут погоны,
Царственный гимн загремит.
Новые стаи Орлов,
К грозной борьбе встрепенутся
В гуле победных громов.
Русскому войску богатый
Вы показали пример!
Враг вас добром помянет,
Скажет вам: “Братцы, спасибо”, –
Русский прозревший народ.
Сном горделивых Орлов;
Честная Русь на коленях
Плачет у ваших гробов.
В дни общей мерзости людской
Остался с чистой, белоснежной,
Блажен, кто в годы преступлений
Умом и сердцем устоял,
Блажен, кто, вписывая повесть
В скрижали четкие веков,
Сберег, как девственница, совесть
И веру дедов-стариков.
Блажен, кто родину не предал,
Кто на Царя не восставал,
Кто чашу мук и слез изведал,
Но малодушно не роптал.
За честь и счастье всех племен,
Зовет бойцов Орел Двуглавый
Под сени Царственных знамен.
Где бродит смерть среди степей,
Где льются огненные реки
В кровавом скрежете цепей.
И под немолчный звон церквей
В священный гимн сольются клики
Поднявших меч богатырей.
Пришла пора скорбей и зол,
Тебя зовет на праздник боя
Наш старый, Царственный Орел.
Молитву жаркую творя,
Вперед, с заветными словами –
“За Русь, за Веру, за Царя!”
Проснись, угасший дух веков,
Стряхни, свободная Россия,
Вериги каторжных оков!
Нас поведет в последний бой,
Очами грозными сверкая
Герой с увенчанной главой.
Ее испуганным врагам;
Россия будет вновь свободной,
И мир падет к ее ногам.
Давно желанная пора:
И грозно грянет над войсками
Родное русское “ура!”
К РЫЦАРЯМ БЕЗ СТРАХА И УПРЕКА
Бьет наш последний, Двенадцатый час!
Слышите голос, сзывающий нас,
Голос забытый, но голос родной,
Близким, знакомым и нам дорогой.
Слышите вы этот властный призыв
Слиться в единый, могучий порыв,
В грозную тучу крылатых орлов,
Страшный для наших исконных врагов.
Рыцари чести и долга, вперед!
Гибнет отечество, гибнет народ,
Стонет под гнетом родная земля,
Стонут и плачут леса и поля!
Время не терпит, страданье не ждет,
Вождь Венценосный вас громко зовет
В даль роковую, кровавую даль,
Где притаилась людская печаль.
Взденьте кольчуги, возьмите булат,
Крест начертите на золоте лат,
К битве священной готовясь скорей,
Смело седлайте ретивых коней!
Время не терпит, страданье не ждет,
Гибнет отечество, гибнет народ,
Гибнут святыни родных очагов
В яростном стане кровавых врагов.
Голос Державный нас снова зовет
В грозный, великий Крестовый поход.
Рыцари чести и долга – вперед!
Я верю в Россию! Я верю в народ!
Я верю в грядущее радостных дней
Величья и славы отчизны моей!
Что люди свое окаянство поймут
И буйную злобу и ненависть вновь
Заменит взаимная наша любовь.
Заблещут кресты златоглавых церквей
И звон колокольный, как Божьи уста,
Вновь будет сзывать нас в обитель Христа.
Мы встанем, былое безумье кляня,
И Русью Святой будет править, как встарь,
Помазанник Божий – исконный наш Царь.
Как служил он смолоду солдатом,
Как с полком ходил в чужие страны,
Где живут соседи-басурманы.
Как в боях он всюду отличался,
Как с врагом бесчисленным сражался,
Где был ранен, где в бою контужен,
Где в больнице пролежал недужен,
И за что ему с крестами дали
По заслугам ратные медали.
И как был начальством он прославлен,
И Царю на празднике представлен.
И пока внучатки дивовались,
Очи дедушки огнями загорались,
И опять он был годами молод,
Нипочем ему был зной, гроза и холод,
Нипочем лишенья и невзгоды, Рукопашные, окопы и походы.
